ее в лепешку. Впрочем, прыгать вниз отсюда она и в человеческом обличье не решилась бы.
Процесс размышлений был прерван чернавкой, которая принесла не то поздний обед, не то ранний ужин и почтительно удалилась. Нос пленницы защекотали соблазнительные запахи жареного мяса, свежеиспеченного хлеба и маринованных грибочков. С другой стороны, неожиданно подумалось девушке, а куда торопиться? Бабушке весточку она отправила, о том, что задержится, предупредила. Выпустят же ее когда-то из комнаты — да вот хоть завтра, на тот званый ужин, о котором царь упоминал. Там можно будет улучить минутку, и либо во двор выскользнуть, либо под стол лягушкой прыгнуть и понизу ускакать — ищи ее потом! А до завтрашнего вечера можно и у людей пожить. Только скучно безвылазно сидеть в комнате… С аппетитом вгрызаясь в куриное крылышко, Гуша пристально посмотрела на сложенное с краю лавки рукоделье. Поев, тщательно вымыла руки, разгладила ткань, перебрала разноцветные нити мулине. Задумалась о чем-то, наморщила лоб, потом улыбнулась, придирчиво выбрала иголку и подошла к окну. В солнечных лучах кружились пылинки. Девушка прищурила глаз, покрутила иголку в пальцах и посмотрела на нее против света. Один из лучей ярко вспыхнул, столкнувшись с металлом, скользнул вниз, просочился сквозь ушко и тепло замерцал на Гушиных руках. Названная внучка Яги засмеялась и потянулась к пяльцам.
Часть 17
Поутру Ивану вставать не хотелось примерно так же, как в детстве, когда уже за завтраком начинался нестерпимо нудный урок придворного этикета. На сей раз в роли наставника, который в десятый раз повторяет, как следует обращаться к послу, а как — к воеводе, и в пятнадцатый показывает, как правильно держать тяжелую двузубую вилку, предстояло выступить ему. И в этот раз учениками будут не царские отпрыски, которым в случае невнимательности разгневанный папенька живо объяснит, что к чему, а чумазая девчонка непонятного происхождения и сомнительных умственных способностей. Нет, решил Иван. Сейчас все гораздо хуже, чем в детстве.
Кое-как умывшись, царевич мрачно поплелся к покоям будущей супруги, тяжело повздыхал под дверью, покосился на ухмыляющегося в усы стражника и, наконец, постучал. Не дождавшись ответа, постучал погромче, и, расслышав в светелке незнакомый девичий голос, сердито толкнул дверь.
Гуша крошила на подоконник кусок кулебяки, а взъерошенный воробей совершено разбойничьего вида бодро собирал крошки, одновременно что-то громко чирикая. Девушка называла нахальную птицу «Степушкой», «лапочкой» и «молодцом» и на оторопело стоящего в дверях суженого внимания не обращала.
— Эээээ… — выдавил из себя царевич — ничего умнее в голову не пришло.
Воробей вспорхнул с подоконника, девушка быстро развернулась и смущенно улыбнулась ему.
— Здравствуй, Иван-царевич, — негромко произнесла она.
Потрясенный Иван подошел поближе и присел на лавку. Чумазая девчонка, на которую он вчера толком и не взглянул, оказалась миловидной девушкой с тяжелой темно-русой косой и зелеными глазами, похожими на воду реки, отражающую Тридесятый лес. А еще она все-таки умела говорить.
— Ага, в смысле — здравствуй, — запинаясь, произнес царский сын. — А ты кто?
— Гушей зовут, — продолжая улыбаться ответила девушка. — У меня бабушка на той стороне реки живет.
Вчера девушка решила, что рассказывать о себе всю правду, пожалуй, не стоит. От Яги ей известно было о том, что люди настороженно относятся к колдунам и знахарям, правда, не чураясь их в случае каких-то серьезных проблем со здоровьем. Поутру ее нашел воробей, которого она попросила передать бабушке, что задержалась у людей на день и беспокоиться не о чем. Настроение у Гуши было радостным, и на расспросы Ивана, заинтересовавшегося Тридесятым лесом, она отвечала охотно, но без лишних подробностей.
Иван, в свою очередь, сообщением о местожительстве гостьи очень заинтересовался. Сколько раз он мечтал сам переправиться на ту сторону и Тридесятый лес исследовать! Но моста через Гнилушу не было, а рыбаки к противоположному берегу почему-то причаливали неохотно. Считалось, что лес там глухой и дикий, с хищным зверьем и непролазной чащей, а вот поди ж ты — и в нем, оказывается, люди живут!
За разговорами незаметно засиделись до обеда. Гуша, искоса посматривая на царевича, признавалась себе, что не такой уж он и остолоп. Царевич непритворно радовался, что учить девушку разговаривать и пристойно вести себя за столом необходимости нет. Поев, молодежь продолжила прерванную беседу, но вскоре вмешалась чернавка, объявив, что платье для будущей царевны готово и надо его примерить.
Иван скромно отвернулся и уставился в окно. Остатки еды унесли, но на лавке осталось полотенце. Царевич от скуки развернул его и замер.
По ткани над темным лесом летела стая прекрасных птиц. Шеи изящно изгибались, мощные крылья сияли всеми оттенками золота. Небо над деревьями полыхало закатными отблесками — то ли от скрывшегося за горизонтом солнца, то ли от роскошных хвостов. Выше мерцали, как настоящие, несколько звезд.
Царевич потрясенно молчал. Таких красивых вещей он не видел даже в батюшкиной сокровищнице. Полотно переливалось и вспыхивало у него в руках, словно живой и теплый солнечный луч.
Из-за спины раздалось скромное покашливание, Иван развернулся и замер повторно. Принарядившаяся Гуша и впрямь могла сойти за царевну. Расшитое шелком платье ладно облегало стройный стан, на ножках были легкие алые туфельки, а голову венчал невысокий украшенный жемчугом кокошник.
Вокруг суетились чернавки, укладывая волосы, поправляя платье. Царевич смущенно попятился, вспомнив, что к ужину предстоит переодеться и ему и бормоча, что зайдет за девушкой позже. Гуша рассеянно согласилась, разглядывая себя в зеркало. Из стеклянной глубины на нее смотрела неузнаваемая красавица в богато украшенном платье, лишь глаза казались знакомыми. Служанки еще битый час укладывали девушке волосы в замысловатую прическу, белили, румянили и сурьмили. Вернулся Иван, тоже при полном параде. В последний момент вспомнили о рушнике, раскинули его по лавке, восхищенно поахали, бережно свернули. Торжественно проводив будущих молодоженов на ужин, чернавки принялись за уборку. Пожилая служанка встряхнула Гушино платье и охнула — показалось, что на полу вспыхнул язычок пламени. Близоруко прищурившись и ничего не увидев, она сложила и унесла старую одежду девушки, включая лапти, ленту из косы и какой-то небольшой мешочек…
часть 18
На рынке всегда было чем поживиться. К вечеру поток покупателей редел, купцы убирали товары, а под прилавками оставались крошки, обрезки, огрызки. Мясной ряд оккупировала стая собак, зато у булочников ждала неслыханная удача — неуклюжий разносчик опрокинул лоток с пирогами, чем обеспечил настоящий пир для нескольких голубей, пары синиц и несметного количества воробьев, среди которых приземлился и Гушин посланник.
В полном соответствии с девизом дают —
